Елена Мартынюк:
любить своё дело

Если в любом интернет-поисковике набрать «Елена Мартынюк», появится множество ссылок, где будут перечислены награды этого действительно гениального фотохудожника. О регалиях Елены можно говорить долго (у нее их более 180ти), но одно дело, когда читаешь о ее достижениях, и совершенно другое — когда видишь работы своими глазами. У входа в студию Елены, куда мы пришли познакомиться и сделать материал для рубрики «Мастер», все пространство от пола до потолка заставлено кубками, медалями, пестрит почетными грамотами и благодарностями. Но и среди этого праздничного разнообразия взгляд останавливается на кубке фотографического «Оскара» за победу в международном конкурсе «Суперкруг-Хассельблад» в Австрии в 2000 г.

Елена Мартынюк — обладатель наград, полученных на крупнейших международных выставках в Англии, Франции, Италии, Испании, Австрии, Германии, Шотландии, Португалии, Корее, Бельгии и других странах. Первую золотую медаль получила в 1990 г. в Лондоне на выставке «London-Salon».

Фотографией в моей семье занимался еще дедушка, но столько профессионально, сколько для себя, для души. Ребенком я смотрела, как он снимал «лейкой», как рождались удивительные снимки, и это было настоящим священнодейством, волшебством! Хотелось участвовать в удивительной взрослой игре, чувствовать себя волшебником, фантазировать, радоваться... Наверное, это ощущение волшебства осталось, но для меня, в отличие от дедушки, фотография стала не просто увлечением. Это любимое дело, страсть, это моя жизнь. Конечно, в детстве я не думала о творчестве, самовыражении, поиске стиля. Просто я всерьез «заболела» радостью от этого чудесного ощущения: возможности остановить время! Ведь все так быстротекуще в нашей жизни — цветок расцвел-завял, человек родился-состарился. Сфотографировать это, запечатлеть, сохранить — все равно, что спорить с Богом. Мне хочется оставить память, изображение на бумаге, зафиксировать, и я осознаю, что это возможно — творить чудо. Как только научилась этому — класса с 4-го,5-го — сразу возникла страсть, и страсть безумная. Техника была, как и у всех — сначала «Смена», потом «Зенит». Сперва фотографировала своего рода дневник — школьные годы, студенческие годы, ребенок родился, вот он пошел, вот его игрушки, а потом надоело снимать просто для альбомчиков, захотелось творить что-то вечное... Вообще творчество постоянно было со мной и во мне, я окончила Художественный институт в Одессе, художественно-графический факультет. Но в какой-то момент почувствовала, что как художник (хоть и была лучшим акварелистом на курсе) я ничего нового не скажу. Мне все скучно: акварель, масло, карандаш... Вдруг пришло понимание, что гораздо интереснее работать фотоаппаратом, что он не только фиксирует реальность, но может быть инструментом творчества. Художником я осталась в голове, а средство самовыражения поменяла: с кисточек, красок и мольбертов на камеру, пленку, фотобумагу. Да в сущности, какая разница? Художник (не только в области фотографии) отличается от ремесленника или подмастерья тем, что работает с образами, а не просто кнопочку на камере нажимает — вот небо голубое, вот травка зеленая... Художник видит. Вот это видение, к счастью, у меня есть.

Камера как средство создания образов гораздо мобильнее, чем живопись или графика.

Изначально, безусловно, фотография документальна и ограничена предметным пространством съемки, а нарисовать можно все, что только способен придумать. Но есть и другая сторона — реалистичность. Например, летящая девушка на рисунке и на фотографии. С рисунком все понятно — вымысел, метафора, фантазия. А вот если видишь на фотографии, что девушка летит, то понимаешь, что в тот момент, когда ее снимали, пусть секунда, пусть две, но это происходило на самом деле — она летела! От этого лично у меня просто крыша едет, это же настоящее творчество — создание новой реальности. Для меня момент погружения белого листа бумаги в проявитель — это волшебство. Сколько бы раз это ни повторялось, никогда этот момент не приобретал обыденных черт: красный свет, темнота, колдовская обстановка, на чистом листе начинает что-то проявляться — это же чудо! В душе расцветает цветок.

Мое перерождение в фотохудожника произошло не сразу, я вообще не очень верю в мгновенные глобальные перемены. За серьезным результатом всегда стоит серьезная работа. Можно быстро поднять занавес, но невозможно быстренько, даже по гениальной пьесе, создать хороший спектакль. После института я преподавала в художественной школе: рисунок, живопись, мольберты, дети, — красота! И параллельно в моей жизни присутствовала фотография. Со временем увлечение, естественно, все больше разгоралось. Собственной студии у меня не было и в субботу-воскресенье, когда художественная школа «отдыхала» от занятий, я приходила на работу, сдвигала мольберты, вешала фоны, звала подружек, ставила свет...И снимала, снимала, снимала. Потом узнала, что существуют специальные выставки в Лондоне, Париже — начала посылать работы. Через какое-то время мне стали медали давать, присылали каталоги с моими работами, начали приходить приглашения с других выставок. Как-то неожиданно я увидела свое место в огромном мире фотографии. Посмотрела каталог с лучшими фотографами мира — и тут же, ого, уже моя работа напечатана... Потом появились интереснейшие заказы. Мои работы увидел Петербуржский режиссер Владимиров Игорь Петрович из театра Ленсовета, ныне покойный. Он сказал: «Боже мой, великолепно, я хочу, чтобы ты приехала в Петербург, сделала портреты, а то у нас не фойе театра с галереей актеров, а доска почетов передовиков производства. Ну не должны актеры выглядеть как обычные люди, они должны быть как на твоих портретах! А они в костюмах, галстуках, ужас какой-то....» Тогда еще в Ленсовете играли Алиса Фрейндлих, Михаил Боярский. Я согласилась, приехала, сделала работу. Чуть позже ТЮЗ питерский пригласил — «ой, и нам сделайте!», потом меня балет Михайловского нашел: «слушай, сделай...». У меня начались работы, заказы на выезде. И пока я разъезжала, мой муж меня заменял в художественной школе, где мы оба преподавали. Долго он меня заменял... А потом ему надоело и он предложил не оформлять меня на следующий год. Сказал: «Какой смысл? Ты все равно зарабатываешь больше!». Я подумала — а почему бы и нет, попробую быть свободной. Устроила настоящую студию в Одессе и на много лет стала «свободным художником».

Как-то раз на одной из выставок произошел интересный случай. В помещении была книга отзывов, куда люди записывали свои впечатления от моих работ. Бабушки-смотрительницы в этом музее меня очень любили и берегли. Как-то раз я зашла почитать книгу отзывов, а бабушки меня не пускают, говорят: «вбежала какая-то сумасшедшая женщина в шляпке, она так плохо написала, не читайте!» Мне, естественно, стало любопытно — критика же интереснее, чем какие-то похвалы. Прочитала я такое послание: «Мадам, боже, ЧТО вы снимаете? ГДЕ вы живете? В каком мире? Выйдите на улицу! Где, где на ваших работах лица обиженных пенсионеров? Где лица бездомных детей? Оглянитесь! Может, вы еще успеете что-то сказать этому миру!» Если бы я могла ей ответить, я бы рассказала, что нельзя быть мазохистом! Мир полон гадостей, ужасов, но неужели нужно приходить и в музей за этим? Мое личное убеждение, что не должно быть в искусстве низости и негатива! Искусство должно быть неким оазисом в современном мире, где все стараются обидеть друг друга, насолить, обругать, выместить злобу.

Первую в своей жизни медаль я получила за работу, которая называлась «Ольга». На ней была изображена классическая полуобнаженная девушка в тумане. После получения было приятно понимать, что кое-что уже могу и умею. Появился огромный стимул творить дальше. Глупо будет говорить, что мне не доставляет удовольствия получать награды. Я же делаю фотографии не просто в стол, я делаю их с наслаждением, вкладываю всю силу, энергию, здоровье, эмоции, душу и мне так приятно, что это нравится людям. Медали и кубки — доказательство того, что работа понравилась. Я очень люблю дух здорового соревнования. Порой бывает сложно порадоваться друг за друга, не новость скажу: как только начались победы на зарубежных конкурсах, многие друзья ушли, потерялись. Друзья познаются не в горе, а в радости, потому как разделить радость от успеха своего товарища бывает сложнее, чем посочувствовать в горе. Остались, конечно, проверенные временем друзья, которые не завидовали моим победам. Интересен еще и другой момент — когда какой-то мой друг получает награду на выставке, у меня появляется лишний стимул дотянуться до его уровня. Есть такая история-притча про бегуна на длинные дистанции. Он всегда приходил первым, но ни разу не поставил мирового рекорда. Когда его спросили, в чем же дело, он ответил: «К сожалению, у меня были слишком слабые соперники». Чем сильнее у тебя соперник, тем больше стимул соревноваться и не отставать.

В марте 2006 года Международной Гильдией профессиональных фотографов СМИ России Елене была присуждена Национальная премия «Золотой Глаз России», вручен главный приз «За вклад в профессиональную художественную фотографию, самобытность стиля на благо России» и присвоено звание академика. Редакция попросила ее дать советы для трех категорий людей, близких миру фотографии.

Я романтик по натуре. Мне очень многие говорят: в твоих работах холодная эротика. Но для меня эротика похожа на сюжеты старинных картин, где персонаж изображается сквозь ткань, вуаль, где всегда существует недоговоренность. Я скорее любуюсь пластикой человеческого тела, потому как много работала с актерами балета. Эротика на фотографии должна пробуждать у зрителя фантазию, ассоциацию, должна задевать за живое.

Когда я работаю с моделями, всегда стараюсь не тратить время попусту, потому что жизнь короткая: чего ее зря растрачивать? Работа превращается в уникальный спектакль только для нас двоих. Модель как цветок: если его не полюбишь во время съемки, если не поймешь, что этот человек — самое прекрасное существо на земле, если не отдашь ему все тепло — ничего не получится! Если солнышко цветок согреет, то он распустится, покажет все свои лепесточки. Нужно дать почувствовать модели, что тебе хочется ее снимать. И вот именно тогда начинается волшебство. Фотограф и модель становятся не просто единомышленниками, а хорошими партнерами. Например, я знаю, каким должен получиться кадр, и порой не успеваю ничего сказать, как модель опережает: «давай я еще так сделаю!». Происходит сумасшедший обмен энергией, и как результат — снимки порой получаются фантастические.

Тем, для кого фотография — хобби, хочу пожелать больше пробовать, учиться, искать себя и свой подчерк. Когда я была совсем неопытная, я читала кучу литературы, приходила к фотографам в студии, выспрашивала какие-то секреты, пробовала творить сама. Если в человеке есть предрасположенность к фотоискусству, то знания к нему прилипнут, как на ловушку для мух. И, конечно же, получайте удовольствие от процесса. Не стоит путать признание людьми ваших личных амбиций с истинным признанием вашего таланта.

А для людей, которые только берут в руки фотоаппарат, для фотолюбителей я могу сказать, что фото — это как балет. Например, когда я перерабатываю на съемках, могу неделю не брать в руки камеру, вследствие чего порой забываю, где и что переключается на фотоаппарате. Нужна постоянная тренировка. В балете если день-два не потренируешься — тело сразу чувствует. Так и в фотографии. Но самое главное: людям, снимающим для себя, авторам дневниковых фото желаю достичь того уровня, когда и другие люди начнут получать удовольствие от ваших снимков.

Елена показала и предоставила нам для иллюстрации материала множество своих работ. Честно сказать, мучилась вся редакция. Мучилась потому, что каждая фотография — это шедевр. Естественно, очень хотелось подарить нашим читателям как можно больше работ Мастера. Но, в конце концов, редакцией было принято компромиссное решение. Почти все фотографии, которые вы видите в этой статье, уже не раз получали награды и признание.
А вот абсолютно новые работы Елены вы можете увидеть в рубрике «Портфолио».

С мастером беседовали: Александр Повшенко и Маргарита Авруцкая.

_______________________

Читайте также:

«Петербургский свадебный салон-2011».

Новости фотоподполья «Андеграунд». Свадебная фотография: и все-таки на бумаге!