Фото:Ромуальдас ПожерскисРомуальдас Пожерскис. Из серии «Старый город»
Ромуальдас Пожерскис — заслуженный работник культуры Литвы, член Союза фотохудожников Литвы и международной федерации FIAP, обладатель премии Alfred Toefler за вклад в развитие и сохранение культурного наследия стран Центральной и Западной Европы. Творчество Ромуальдаса давно признано классикой фотографии и наивысшим уровнем фотомастерства. Искренний, душевный и открытый, он рассказал нам о своем понимании искусства и творческом пути.
— Ромуальдас, здравствуйте! Сразу хотим сказать огромное спасибо за то что нашли время на беседу с нами! Расскажите, пожалуйста, когда вы начали фотографировать? Если говорить о самых первых попытках, еще до событий 1972 года в Каунасе?
— Это очень интересная тема. Долгое время я собирал историю своей семьи и составлял генеалогическое древо. Дошел до
Ромуальдас Пожерскис. Из серии «Победы и поражения»
В 1972 году в Каунасе были демонстрации, которые я снимал. Меня арестовали, неделю я провел в тюрьме, за это меня исключили из комсомола. Я понял, что должен что-то сделать в жизни. Потому что жизнь идет очень быстро. Так я занялся фотографией. Мы с другом Виргилиусом Шонтой сделали проект и вскоре организовали выставку. Я получил награду от комсомола. Нас приняли в Каунасский клуб литовских фотохудожников. Нашим учителем был Александрас Мацияускас. Наши работы стали активно выставлять по Европе. Таким образом я поступил в группу лучших фотографов Литвы, и Антанас Суткус сказал мне: «Если ты будешь делать хорошие фотографии, ты получишь все необходимые оборудование, пленку, мы будем покупать твои работы, и ты сможешь обеспечивать себя фотографией». Нам надо было делать хорошие работы! К этому мы стремились с самого начала. Знаете, меня иногда спрашивают: что я не умею снимать? А я отвечаю: я не умею снимать статичные вещи. Вот например, бокал пива. Я могу снять его для рекламы, так, чтобы было красиво. Но я это не люблю. Я люблю снимать эмоции, все жизненные чувства. Я знаю, как встать, я знаю, где что может произойти.
Ромуальдас Пожерскис. Из серии «Старый город»
— Расскажите, пожалуйста, о фотографиях, которые наиболее дороги вам.
— Это, безусловно, самая первая моя работа с мотокросса. Я сам 4 года ездил на мотоцикле, был байкером. И вот, Мацияускас послал на гонки и сказал снять инспектора. Но когда я приехал, то увидел этого парня и снял.
Ромуальдас Пожерскис. Из серии «Победы и поражения»
Это была знаковая для моего творчества фотография. Она много раз выставлялась и получила много наград. Эта серия далась мне легко. Я был рад этому звуку, запаху, эмоциям...
Другая моя любимая фотография — это поцелуй бабушки и дедушки из серии «Сельские праздники» и ребенок на качелях из серии «Старый город». Я всегда снимал сериями. У меня нет одиночных работ. Мои серии — это маленькие рассказы, сюжеты. Это не как стихотворения, а скорее как роман с разными главами.
Ромуальдас Пожерскис. Из серии «Сельские праздники»
Мы дружим с латвийскими фотографами, они больше работают с одиночными снимками: одна фотография, один сюжет. Я же говорю своим студентам: делайте 10 фото, и в них должно быть начало, кульминация и заключение. И обязательно должно быть понятно, что вы хотели сказать. Мораль должны быть видна.
Ромуальдас Пожерскис. Из серии «Старый город»
Кстати, отбор фотографий для выставок, печати, слайд-шоу, по многим параметрам различается. И это тоже нужно учитывать.
Ромуальдас Пожерскис. Из серии «Сельские праздники»
— А остальные темы своих проектов вы выбирали самостоятельно?
— Как я уже сказал, на мотокросс меня отправил Мацияускас. Потом я жил в Каунасе в районе Зеленой горы. Внизу был старый город. Он казался мне страшным и неизведанным миром. Там было шумно, бегали, как мне казалось, злые дети, бродили алкоголики. Однажды я смотрел альбом Брюса Дэвидсона с городскими фотографиями. Я увидел, как он снимает, и подумал, что могу попробовать нечто подобное в старом городе. И обнаружил там такие вещи, что понял: этот мир мне тоже интересен! Снимать такое тоже надо уметь. В мотокроссе тебя не видят. Все полностью поглощены своими эмоциями. А тут было сложнее. Все тебя видят. Надо было найти подход. Я говорил людям, например, что их дом будут разрушать, и мне надо его снять. Все начинали волноваться и вскоре забывали обо мне. Я снимал этот же город в 2010 году. Но теперь... Детей нельзя снимать. Дворы приватизированы. Ходить нельзя. Тех детей и дворов уже нет. Того мира, который я снимал, уже нет... То есть, каждая тематика требует оптики и способа съемки.
Ромуальдас Пожерскис. Из серии «Старый город»
— В ваших фотографиях много боли и страданий. Как вы думаете, насколько видение фотографа связана со способностью сопереживать и чувствовать?
— Если мы послушаем литовские народные песни, то убедимся, насколько сильно они отличаются от польских, белорусских и других. Они очень грустные и глубоко душевные. Литовский язык — очень старый и самый близкий к санскриту. Те же черты присущи и литовской фотографии. Здесь не так много радости и беззаботности. Герой фотографий задумчив. Как символ можно назвать работу Суткуса «Пионер». Таково все наше литовское фотоискусство.
Пионер. 1964 год. Фото: Антанас Суткус
— То есть, вы думаете, что грусть в каком-то смысле — национальная черта?
— Да. Это уже заложено в душе, и ты не можешь поменять себя. Если сравнивать фотографию с музыкой, то будет классическая музыка. Не попса, не эстрада, не джаз. А именно классика.
Ромуальдас Пожерскис. Из серии «Дом престарелых»
— В одном из своих интервью вы назвали фотографию «трудной профессией». Что вы имеете в виду? Фотографу важно творить вместе с единомышленниками? Может ли он творить в одиночестве и непонимании?
— Я имею в виду творческую фотографию. Мы работали вместе с Шонтой и понимали друг друга. Вместе снимали, например, пейзажи. Но фотографии, кстати, каждый раз были совершенно разные. Теперь в мире фотографии все иначе. Ты можешь сидеть дома и обсуждать свои работы по интернету со всем миром. Но я не верю в виртуальный мир. Ты можешь там утонуть. Фотография должна быть отпечатана. Если она в компьютере или телефоне — можно считать, что ее нет вовсе. Хорошо, когда есть
Ромуальдас Пожерскис. Из серии «Дом престарелых»
— Вы когда-нибудь думали о том, что станете настолько известным автором, классиком фотографии?
— Я говорил Мацияускасу, что я — его лучший фотограф. Он отвечал, что лучший — он. Мы не боялись говорить о том, что мы будем хорошими фотографами.
Ромуальдас Пожерскис. Из серии «Детская больница»
— Чему в первую очередь вы стараетесь научить своих студентов? Что отличает профессионала от любителя на ваш взгляд?
— Любитель фотографирует тогда, когда видит что-то интересное. Профессионал находит то, что ищет, и снимает. Профессионалы не ходят с камерами по улицам и не берут их с собой повсюду. Мы едем снимать специально. Отключаемся от этого мира. У нас есть конкретная цель, идея, мы знаем, как надо и что нужно сделать для воплощения мысли.
Ромуальдас Пожерскис. Из серии «Дом престарелых»
— Вы говорите о том, что цифровая фотография сильно изменила мир. А можете ли вы выделить достойных, на ваш взгляд, современных фотографов? Тех, кто продолжает традиции школы литовской фотографии.
— Есть такой автор — Римальдис Викшрайтис. Он снимал самое дно сельской глубинки. Давайте посмотрим, что самое главное в литовской школе фотографии?. Гуманность по отношению к герою. Мы никогда не издевались над людьми. Викшрайтис показывает людей по-другому. Он переступает этический рубеж, табу. Другие этого не делали. В Литве есть люди, которые делают интересные проекты. Но эти фотографии — словно повторение того, что уже есть в Англии, Америке... Это холодная документация. Интересные типажи, символы, названия. Но нет такой жизни, которая есть у Мацияускаса. Нет таких эмоций. Новое поколение говорит на интернациональном языке. Это совсем другие отношения. Новое поколение не сможет снимать как мы. Многие вещи, которые снимали мы, исчезли... 10 лет назад я поехал в деревню, где снимал сельские праздники. Сейчас там нет никакой религии, душевности. Девушки ходят полуголые в мини-юбках. Все исчезло. Я проехал 250 км, походил 2 часа, но даже не достал камеру. Мир, который я снимал, умер.
Ромуальдас Пожерскис. Из серии «Сельские праздники»
— Кстати, об этическом рубеже. В вашем творчестве много довольно личных тем, связанных с больницами, домами престарелых. Насколько вам легко было работать с такими темами? Как вы думаете, насколько фотограф имеет право на проникновение в личную жизнь?
— Одна моя студентка с 1 курса снимала нищих. Снимала издалека. Я говорил ей: «Подойти к ними и договорись. Портрет сделай». Через 2 месяца она принесла хорошие портреты. Рассказала, что все было хорошо, и когда один человек дал согласие, согласились и остальные. Издалека фотограф — как враг, а вот когда ты подходишь близко, то становишься другом. Существует некоторая проблема при съемке молящегося. Или в семьях. Это их мир, внутренний мир. Сейчас я бы, наверно, не смог снимать такие сюжеты. Я сам должен быть уверен в том, что я должен снимать это. Это и есть рубеж. Я мог вести себя так, чтобы люди не замечали моего присутствия. Это трудно. Это серьезная психологическая работа. Бывало, я снимал сельские праздники — ехал за 200 км на праздник, который отмечается всего раз в году.. Но когда я начинал снимать, мне говорили: «Иди отсюда. Не снимай». Меня выгоняли. В таких случаях я садился в машину и ехал обратно. Я не мог больше снимать, не мог пойти к другим. А бывало, что меня принимали как родного. И другие люди, видя, что меня совершенно не стесняются, тоже были не против стать героями моих кадров.
Ромуальдас Пожерскис. Из серии «Детская больница»
— Ваше творчество выпало на время строгой цензуры. Насколько сильно цензура влияла на ваше творчество? И можно ли по воздействию сравнить ее с самоцензурой?
— Мы, литовские фотографы, всегда были на другой стороне идеологии. Сама советская идеология для нас была врагом, и мы имели право делать такие вещи, которые советская идеология не разрешала. Многие работ не печаталась. Я снимал сельские праздники около трех лет. Когда Суткус увидел эти снимки, то долго плакал. И сказал: «Я сделаю так, чтобы тебя никто не тронул». После 1972 года в моем доме каждый год были обыски. Суткус договорился так, чтобы КГБ меня не трогали. Таким образом, мне разрешалось снимать всё, но без права показа.
Ромуальдас Пожерскис. Из серии «Сельские праздники»
— Данная выставка — по-настоящему грандиозное событие для Москвы. Ваше творчество в таком масштабе представлено впервые. Какие мысли и чувства сейчас переполняют вас?
— Эту выставку мы готовили два года. К сожалению, сейчас не очень благоприятная политическая обстановка... Хотя, я думаю, что искусство не должно быть связано с политикой.
Ромуальдас Пожерскис. Из серии «Сельские праздники»
— Что для вас фотография?
— Фотография — это жизнь. Если ты начинаешь злоупотреблять фотошопом, реальность исчезает. Исчезает чувство действия. Когда ты смотришь на реальные фотографии, то всегда чувствуешь жизнь. Есть не очень интересные фотографии, но в них запечатлен настоящий момент. Для фотографий, как и для коньяка, важно время. Чем больше времени пройдет, тем лучше. Совсем другой вкус получается. В то время, когда я начинал заниматься фотографией, это было модно. Мне нравилось, что в фотографии ты можешь быть одиноким. Ты не зависишь ни от кого. Своим студентам я всегда говорю о трех важнейших вещах. Первое: ты должен знать, что ты хочешь снимать. Второе: ты должен знать, как ты будешь снимать, какие ракурсы выбирать и какие объективы предпочесть. Третий и самый трудный вопрос, который, порой, так и остается без ответа всю жизнь: почему ты фотографируешь? Ведь всегда есть причина. Искусство — оно алогично. Логично делать карьеру, заниматься политикой и экономикой. А искусство алогично. У человека всегда есть какая-то проблема, из-за которой он обращается к творчеству.
Ромуальдас Пожерскис. Из серии «Сельские праздники»
— Большое спасибо за беседу! Еще раз поздравляем вас с выставкой и желаем новых успехов!
— Вам спасибо!
12 августа в Центре фотографий имени братьев Люмьер открылась выставка Ромуальдаса Пожерскиса «Большая форма», на которой представлено более 70 авторских отпечатков из 7 ключевых циклов автора, созданных с 1974 по 2005 год. Выставка продлится до 5 октября 2014 года.
Беседовала Екатерина Елизарова
Пожалуйста, авторизуйтесь или зарегистрируйтесь чтобы оставить комментарий