Кирилл Уютнов
о зимней сказке Кольского полуострова

Мы уже общались с Кириллом Уютновым. Геолог по образованию, участник Russian photo club, он проводит много времени в экспедициях, а также сам ездит в далекие от цивилизации места, чтобы насладиться красотами первозданных ландшафтов. Ближе всего ему северная природа — ранимая, но вместе с тем непокорная. В поездке на Кольский полуостров Кирилл протестировал камеру OLYMPUS OM-D E-M1. О своих впечатлениях он рассказал читателям нашего журнала.

---

О зимней сказке Кольского полуострова

Поездка на Кольский полуостров вынашивалась долго, но была спланирована буквально в последний момент, благо я успел завершить все дела и отчеты в прошлом году. Да и вообще мне всегда хотелось встретить Новый год за полярным кругом.

Идею съездить на Север зимой я обдумывал давно, а Мурманская область является самым доступным местом российского Севера в отношении развитости транспортной сети. И волшебство настоящей снежной зимы и полярной ночи проще всего увидеть именно на Кольском полуострове. Ведь в более южной Карелии и на Беломорье полярная ночь не так темна, а в соседней Норвегии и на ее скалистых островах слишком силен Гольфстрим, поэтому зима там мягкая и не такая снежная.

В долине реки Шуонийоки, недалеко от границы с Норвегией.

Кроме того, Кольский полуостров — это одно из последних не освоенных мною направлений. Я взглянул на карту своих путешествий за последние несколько лет, увидел там самые дальние уголки — Чукотку, Камчатку, Байкал, Индигирку и Кавказ, и мне стало очевидно, что посещение северо-запада России замкнет кольцо моих поездок по стране.

И еще, помимо освоения нового направления, мне хотелось снова проникнуться таинством северного сияния. Несмотря на то, что более всего к съемке сияний располагают ландшафты и инфраструктура Северной Европы, отправиться на российскую часть европейского Севера меня подтолкнуло геологическое образование. На Кольском полуострове, недалеко от границы с Норвегией, в Печенгском районе стоит один из горно-обогатительных комбинатов «Норильского никеля». С еще довоенных времен там добывают медно-никелевую руду, весьма необходимую современной цивилизации.

Полярное сияние над комбинатом Печенганикель, г.Заполярный.

А всего в десятке километров от самого населенного города, Заполярного, находится глубочайшая вертикальная скважина в мире, заложенная еще в 1970 году. На момент закрытия в 1990-м ее глубина составляла 12 262 м, что являлось уникальным достижением того времени не только для Советского Союза, но и для всего мира. Однако грандиозные планы посмотреть на развалины буровой и полурастащенные аналитические лаборатории провалились, так как зимой там, конечно, никто дорог не чистит. А поскольку передвигались мы в основном пешком, то даже местные таксисты посоветовали нам дождаться лета, чтобы попытаться попасть на знаменитую буровую.

Предпраздничный салют в Заполярном.

Основным же местом нашего базирования был Заполярный. Основанный геологами в 1956 году для разработки открытого после войны Ждановского медно-никелевого месторождения и отстроенный трестом «Печенганикель», он является самым населенным и позитивным в Печенгском районе. Многие улицы освещены, повсюду заметна людская суета, а жители улыбчивы и доброжелательны. В супермаркете очереди, в автобусе нет сидячих мест, но, как ни странно, на улицах не увидишь праздно шатающихся граждан, чем город, видимо, обязан весьма снежной и ветреной зиме.

ДК Октябрь на центральной площади Заполярного.

Через некоторое время вопросы горожан: «А вы для какой газеты снимаете?» стали уже привычными, и я не без гордости отвечал: «Для журнала „Российское фото“!» Возможно, активность населения была усилена новогодним настроением, но тем не менее Заполярный произвел на нас положительное впечатление. Бывало, удивляли реплики типа: «Нашли где снимать, лучше бы в теплые края поехали», говорящие о пессимистичных настроениях, местами наблюдаемых в обществе. Но это неудивительно, ведь, по рассказам горожан, многие приехали сюда в надежде заработать, а в итоге в жизни мало что изменилось, только прибавился едкий привкус местной добывающей промышленности.

Промышленные облака над комбинатом Печенганикель в Заполярном.

Встречались и довольно интересные люди, переехавшие из неблагополучного Донбасса почему-то именно на Север или желающие, например, посетить заброшенную Припять. Однако при этом они не признавали красоты, окружавшей их в данный момент. Ведь вдалеке от комбината и городской подсветки, в тундре можно увидеть природу во всей ее красе и первозданности. Гладь наполненных семгой бесчисленных озер, берега которых летом украшены разноцветными от лишайников камушками, зимой укрывается белоснежными покрывалами, над которыми в особо морозные ночи светится северное сияния. Скалистая тундра, местами с небольшими перелесками, весной покрывается зеленью и цветами, а осенью раскрашивается неимоверно яркими красками. Возможно, многим может наскучить жить в бесперспективной экономической обстановке, но хочется надеяться, что именно близость дикой природы не дает людям так просто принять решение покинуть эти своеобразные края.

Ночное небо рядом с г.Заполярный.

В Заполярном мы встречали Новый год, наблюдали особенности и уклад местной жизни, поэтому и съемка северного сияния отчасти пришлась на пригородную местность. Ведь это весьма непросто — спрогнозировать появление всполохов на локальной площади, особенно если они не сильные, поэтому отчасти при их поиске приходилось действовать наугад. Основным минусом такого подхода оказалась сильная городская засветка, от которой приходилось отбегать довольно далеко.

Северное сияние в лунную ночь, г.Заполярный.

Однако когда во время вечернего отдыха после дневной съемки мы вглядывались в черное холодное небо, иногда по нему уже начинали медленно расползаться зеленые ленты. На улице стоял мороз, привычный для этих мест, но экипировка для ночной съемки должна быть более серьезной, чем обычно, и рассчитанной на температуру как минимум на 10 ^оС ниже, чем за окном. Поэтому только на одевание и подготовку к съемке времени уходило прилично. Правда, это не особо мешало нам ловить за хвост ускользающих зеленых змеев.

Полярное сияние в окрестностях города.

Не хотелось упускать из виду и второй в районе по численности населения поселок Никель, который также является административным центром Печенгского района. Его экономика, как и в Заполярном, основана на добывающем одноименный металл предприятии. Однако, в отличие от Заполярного, Никель моложе, в нем есть квартал с 9-этажными высотками, и с соседней сопки он выглядит более современно. Но на заднем плане все так же дымят трубы, которые, хоть и смотрятся эффектно в предрассветной тундре, все же относят вредные выхлопы к жилой части поселка.

Поселок Никель и озеро Куэтсъярви вдалеке.

Рядом с промышленным поселком и его дымящими трубами находится ледниковое озеро Куэтсъярви, куда с юга впадает небольшая река Шуонийоки. В 5 км выше ее устья находятся несколько небольших водопадов, образованных на ступенчатых уступах. Это удивительное зрелище, когда замерзшая почти по всей поверхности река, бесшумно протекающая по равнине, вдруг с грохотом вырывается из-подо льда и с брызгами срывается вниз, а затем, успокоившись, вновь прячется под лед. Извилистые речные меандры украшают еловые перелески, тонущие в сумеречных отсветах северного неба. Несмотря на близость автодороги, через некоторое время тишина начинает немного давить, а потом затягивает в себя и мягко обволакивает все вокруг, создавая негу и желание насладиться моментом. И лишь сгущающиеся сумерки и переход розового неба в сиреневый, а затем и в темно-серый заставляют покинуть это чудесное место.

Полынья под водопадом на реке Шуонийоки.

В конце 1960-х годов до поселка Никеля дотянулась железнодорожная ветка из Мурманска. До последних лет она считалась самой северной железной дорогой в мире. Есть еще пара ж/д веток, на Ямале у газовиков и на Шпицбергене у угольщиков, но там нет пассажирского сообщения, что не ставит под удар «северность» железки до Никеля. Конечно, я бы не упустил шанса прокатиться на дизельном поезде и понаблюдать зарево не всходящего тут зимой солнца, но, к большому сожалению, в прошлом году эту ветку закрыли в связи с невостребованностью. Сей печальный для меня факт мне сообщили прямо на железнодорожном вокзале города Заполярного. Поэтому пришлось довольствоваться съемкой самого вокзала и вплотную прилегающих к нему строений комбината «Печенганикель».

Здание вокзала на ж/д станции Заполярная на фоне цеха обжига комбината.

Вопреки ожиданиям, я испытал массу острых ощущений, прогуливаясь по территории этого промышленного гиганта. Повсюду что-то гудело, трещало, бабахало, из высоченных, с многоэтажный дом, труб периодически с громким свистом вырывались клубы белого и отнюдь не ароматного дыма, а где-то в глубине комбината что-то периодически звякало и ухало.

Территория комбината Печенганикель.

Все это, вкупе со звуками и визуальной атмосферой, созданной разными источниками освещения, весьма напоминало вздохи и стоны огромного железного дракона. И вроде бы стоящее на одном месте огромное предприятие казалось живым, грозным и весьма пугающим. Казалось, что здесь могут работать только люди со стальными нервами — нагромождение металлических конструкций, из которых кое-где со страшными звуками вырывались струи пара и каких-то жидкостей, вызывали лишь ассоциации с самыми зрелищными американскими фильмами. И меня никак не отпускала мысль, что декорации к «Терминатору» и всем «Чужим» создавались если и не здесь, то точно под впечатлением от общения с этим промышленным гигантом.

Строения цехов комбината в Заполярном.

В моих планах также было посетить лопарский, когда-то временно финский, а сейчас российский портовый поселок Лиинахамари с весьма насыщенным военным прошлым, а также интересным расположением на каменистых холмах на левом берегу Печенгской губы. Однако попасть туда сложно из-за весьма странной и несправедливой отечественной пограничной системы, которая обязывает всех россиян для допуска на территорию России же оформлять пропуска или иметь печенгскую прописку. Конечно, там пограничная зона, но до ближайшей Норвегии оттуда все же почти 20 км по прямой и более 35 км морем. Если бы такие погранзоны имели небольшие европейские государства, то европейцам было бы негде жить.

Зимняя зарисовка природы в сумерках на реке Шуонийоки.

Но поскольку поездка была спланирована в последний момент, пропуска у нас не оказалось, и мы решили уделить особое внимание относительно древней Печенге с не менее богатой историей и расположением в той же губе, в устье одноименной реки.

Скорее всего, именно здесь, на побережье морского залива, в благоприятном для промысла месте появились первые стоянки рыбаков, пришедших сюда в X–XI веках из новгородских земель.

Мост через р. Печенга у одноименного поселка.

В поселке с населением впятеро меньше, чем в Заполярном, располагается множество военных, с соответствующей армии инфраструктурой. Значительная часть строений относится к расквартированному здесь военному гарнизону, поэтому тут и там можно наблюдать заборы и покрывшихся снегом постовых. При въезде в Печенгу стоят различные памятники как православной, так и военной истории. С XIX века здесь сохранилась пережившая две войны деревянная церквушка Печенгского собора, основное здание которого сгорело в 1944 году.

Одно из уцелевших в устье реки Печенги строений древнего монастыря.

Жилые строения, от небольших домиков до классических пятиэтажек, стоят на возвышенности, вытянувшись вдоль левого берега реки Печенги, у самого места ее впадения в море в южной части Печенгской губы. В районе речного устья морской залив разбавляется пресной водой и замерзает.

Недостроенный ТЦ Печенга в центре одноименного поселка.

После ледостава и снижения уровня воды образующийся у берега лед постепенно ложится на землю, местами ломаясь и образуя небольшие торосы. Прибрежные камни выползают из-под него, как угрюмые растения, вытягиваясь на сумеречный свет между льдинками. А после снегопада замерзшая часть залива выглядит так, будто кто-то гигантскими руками раскидал по белоснежному полю огромные валуны.

Торосы Печенгского залива.

Снегопад в Печенгском районе случался во время нашей поездки довольно часто, но был настолько непредсказуем, что поначалу даже сложно было спрогнозировать съемку. Иногда, выглянув в окно, я вроде бы понимал, что идущий сплошной стеной снег зарядил надолго и без просветов в небе на улице ловить нечего. Однако по прошествии всего каких-то 15–20 минут небо могло запросто разорваться и озарить сугробы розовым рассветно-закатным светом. Казалось бы, над головой чисто, всего парочка мелких облаков, не должно снова зарядить осадками — но нет, в любой момент все могло повториться снова. Причиной столь интенсивных и непредсказуемых климатических порывов с осадками является местный морской климат, который весьма стремительно как приносит темные тучи с моря, так и уносит их обратно. Такой характер погоды чувствовался повсеместно, однако непосредственно вблизи моря был особенно резким.

Наступление очередного снежного фронта, Печенгская губа.

Наш обратный путь с залива пролегал через старую узкоколейку, построенную для транспортировки грузов из морского порта Печенгской губы. Железнодорожная ветка Мурманск — Никель имеет ответвление на север и идет через Печенгу на Лиинахамари. Ныне по ней рентабельно возить только руду из Никеля, поэтому печенгская узкоколейка постепенно врастает в землю и покрывается снежными сугробами.

Заснеженная железная дорога в Печенге.

Помимо всего настоящего, также было интересно взглянуть на историческую сторону одного из древнейших российских северных регионов, освоенных русскими около тысячи лет назад. С тех времен мало что сохранилось, но увидеть некоторые свидетельства пятисотлетней давности еще можно. Территория Печенгского района ранее входила в состав Российской империи, а с начала 20-х годов прошлого века по результатам первой Советско-финской войны являлась Петсамской областью Финляндии, но по окончании Второй мировой войны перешла к Советскому Союзу, и финское Петсамо снова переименовали в Печенгу. Однако добывать никель в этом районе начали еще финны в тогдашнем Петсамо, заложив тем самым уже в 1930-е годы стратегический интерес к нему.

Горно-металлургический комбинат на окраине Заполярного.

Следы коренного лопарского народа сохранились прежде всего в названиях поселений и рек, хотя в советское время некоторые из них были переименованы. Так, до нынешних дней дошло название поселка Луостари, что произошло от финского Petsamon luostari, означающего «печенгский монастырь». В начале XVI века здесь, на месте Успенской пустыни, святой Трифон Печенгский основал мужской Трифонов Печенгский монастырь, древнейший на Кольском полуострове и самый северный в мире.

Современный Печенгский монастырь со стороны реки Намайоки.

К сожалению, история не донесла до нас его первоначальный облик. В конце XVI века его разграбили и сожгли финны, после чего монастырь был перенесен севернее, в устье Печенги. После очередного разорения было принято решение отстроить его на востоке, в устье реки Колы. Простояв там до середины XVIII века, он был упразднен. Позднее, в конце XIX века, Святейший синод восстановил монастырь в устье Печенги, но тот снова был разорен после революции и сожжен во время Второй мировой войны. В 1990-х годах его деятельность возобновили, но в 2007 году он вновь сгорел. Последним решением было восстановить обитель на ее первоначальном месте, возле могилы Трифона и мучеников, погибших в конце XVI века. Поэтому нынешний монастырь хоть и имеет облик начала XX века, но построен был совсем недавно, всего лишь в 2008 году.

Вид на монастырь с холма у поселка Луостари.

Мы приехали туда днем, когда от рассвета до сумерек проходит всего четыре часа, и немного изучили местность, мягко говоря, не очень людную. Сам монастырь расположен в месте впадения реки Намайоки в Печенгу, а пятиэтажки Луостари ютятся на невысокой надпойменной террасе, откуда открывается хороший обзор долины реки Печенги. Обнесенная большой, широкой деревянной стеной, издалека обитель выглядит как самостоятельный городок. Несмотря на новострой, здания смотрятся весьма аутентично, поэтому решено было вернуться сюда еще раз, но уже после полуночи.

Главное здание монастыря звездной ночью.

Прибыв в Луостари в полной темноте, мы обнаружили, что монастырь, казавшийся безлюдным днем, ночью выглядит весьма зловеще. Лишь пара фонарей освещала его территорию, где-то вдалеке слышался вой собак (или не собак?..), а снег под ногами хрустел непривычно громко. Признаков присутствия людей не наблюдалось. Но эту мрачноватую атмосферу прервало вдруг начавшее играть в небе полярное сияние! Оно не давало себя толком снять, тотчас же исчезая после появления, но не переставало вспыхивать над разными монастырскими строениями.

Северное сияние над строениями монастыря.

Возможно, от звуков, производимых нами в процессе фотосъемки, вскоре был разбужен кто-то из служителей. В окошке домика появился свет, чем оживил пейзаж и напрочь прогнал некомфортное ощущение пустоты. Погоняв зеленые хвосты по небу еще немного, уже ближе к утру мы, уставшие от распахивания сугробов, наконец-то отправились отдыхать.

Зеленые сполохи над рекой Печенгой в Луостари.

Также Луостари знаменит тем, что после Второй мировой в нем была образована база ВВС Северного флота, где в конце 1950-х проходил службу Юрий Гагарин. Позже территорию базы выделили в отдельное поселение и переименовали в Корзуново, в честь Героя Советского Союза Ивана Егоровича Корзунова. Ныне оно полузаброшено, большинство домов опустело, и жизнь теплится лишь в одном из дворов.

Жилая часть Корзуново.

В память о былых воздушных достижениях на главной улице поселка установили самолет Ан-2 и каменные бюсты летчиков-героев. Когда мы там были, пустые глазницы окон ближайших пятиэтажек тонули в темноте, и памятное место приобрело несколько зловещий вид, чему также поспособствовала очередная снежная буря.

Памятник летчикам-испытателям в Корзуново.

Последнюю ночь в Заполярном было решено провести в ожидании всполохов северного сияния, и ради этого мы забрались на сопку с городской телевышкой. Оттуда открывался хороший обзор почти во все стороны. Промерзнув там на ледяном ветру несколько часов, сияния мы так и не дождались. Зато ветер пригнал с комбината очередное облачко, которое, зависнув над городом, удачно подсветилось городской иллюминацией. Огорчает только, что облачко это разносит на большие расстояния приторный запах выбросов диоксида серы, прозванных за сладковатый привкус «карамелькой». Весьма символично, что в последнюю ночь мы возвращались домой в Заполярный по Тропе здоровья, пролегающей рядом с ближайшим к городу озером.

Дымок «карамелька» над городом Заполярный.

Исследовав Печенгский район настолько, насколько позволили ноги и отпущенное на новогодние праздники время, мы передислоцировались в славный город-герой Мурманск! Этому прекрасному портовому городу — а к портам я испытываю какое-то особое влечение — мы не могли не уделить пристального внимания. Пожалуй, Мурманск, как и другой большой город с длинной историей, заслуживает отдельного повествования, да и невозможно осмотреть все достопримечательности за пару дней, поэтому мы решили посетить самые знаковые здешние места, а в оставшееся время прогуляться по Кольскому заливу.

Мурманский морской торговый порт.

Можно долго рассказывать об исторических местах незамерзающего залива, но все же мы решили уделить внимание местным инженерным сооружениям — мостам. На западный берег залива теперь можно попасть двумя путями — через город Колу и по новому мосту в южной части Мурманска.

Город Кола и справа вдалеке река Тулома.

Кольский мост хоть и небольшой, но красивый — дугообразный, выполненный в классическом стиле середины XX века, он соединяет Колу с западными землями. Город расположен на стрелке в устье двух рек, Туломы и Колы, в южной оконечности Кольского залива. Старый же мост перекинут непосредственно через реку Тулому.

Старый Кольский мост через реку Тулому.

А в устье Колы над рекой проложено целых два мостовых перехода, железнодорожный и автомобильный, но их масштаб и внешний вид не представляли для нас фотографической ценности. По ним проложена дорога до самой Норвегии, и вероятно, этими путями происходило промышленное освоение самых северо-западных районов страны.

Новый мост через Кольский залив рядом с Мурманском.

Чтобы разгрузить не рассчитанный на высокий трафик Кольский мост, да и сам город Колу, в начале 1990-х годов было решено построить через залив новый мост, ближе к Мурманску. Строительство, как водится, затянулось, но, несмотря на это, мостовой переход был сдан осенью 2005 года. Его длина составила целых 2,5 км, и он стал самым длинным мостом за полярным кругом. Однако данный статус продержался у него недолго, перейдя в 2009 году к 4-километровому мосту на Ямале.

Обледеневшее дно Кольского залива во время отлива.

Расположенная на окраине Мурманска Южная ТЭЦ стала своего рода местной достопримечательностью, извергая из труб подсвеченные городом клубы дыма и пара. Наблюдение за тем, как ветер рвет в клочья вырывающиеся из труб огромные рыжие всполохи, особенно завораживало, и хотелось непременно запечатлеть это с разных точек. Конечно, всего пара труб на фоне большого города не вызывала таких ощущений, как комбинат в Заполярном, но выглядела на фоне ночного неба весьма эффектно.

Южная ТЭЦ — техногенная достопримечательность Мурманска.

Осматривать же сам город было решено пешком, поэтому мы прошли всего один маршрут, в ходе которого нам удалось увидеть самое, на наш взгляд, интересное. Одним из символов современного Мурманска является памятник «Алеша», установленный Защитникам Советского Заполярья. Он является одним из самых высоких в мире, его высота составляет 42,5 м, и его видно из многих мест города. Также визитной карточкой города в 2002 году стала мемориальная башня-маяк, расположенная на смотровой площадке вместе с рубкой подлодки «Курск» в честь погибших моряков-подводников.

Памятник Алеше на сопке Зеленый Мыс.

Незабываемые впечатления мы получили от отдельной прогулки по центральным улицам города, которые к новогодним праздникам были украшены неимоверным количеством светящихся украшений. На всех столбах, деревьях и даже кустах мигали и переливались различные гирлянды из цветов, рыбок и птичек.

Новогодние украшения улиц Мурманска.

Центральная площадь, именуемая Пять Углов за пять сходившихся здесь дорог, была украшена ярче всего. Помимо разноцветной иллюминации зданий, на ней располагалась самая высокая на полуострове новогодняя елка.

Площадь Пять Углов.

В последнее перед отлетом весьма морозное утро нам довелось увидеть тонущий в клубах тумана старый железнодорожный вокзал и посетить знаменитый атомоход «Ленин», который в особом представлении не нуждается.

Железнодорожный вокзал Мурманска.

Северная природа и Север в целом как-то особенно на меня влияют. Хочется вновь и вновь возвращаться на эти даже летом промерзшие земли, чтобы удивляться стойкости жизни здесь. И речь идет как о природе, сложных климатических условиях для растений и животных, так и о тяжелом быте человека. Особенно интересен стык двух глобальных стихий: ранимой, но сильной местной природы и техногенной деятельности человека. Во все времена людям не так просто было освоить заполярные области, и в этом они сродни природе — упорство освоения ими Севера можно противопоставить стойкости выживания остального животного мира в этих суровых условиях.

Именно выезжая куда-либо «вверх по карте», можно увидеть, как природа сопротивляется любому вторжению, стараясь остаться непокоренной. Ведь более податливые южные регионы уже давно освоены человеком, и часто там антропогенное воздействие настолько сильно вплетено в окружающую среду, что девственных природных мест практически не осталось. В связи с этим, конечно, печально было видеть многокилометровые карьеры и высочайшие отвалы местного комбината в Заполярном, но такова плата за комфортное существование человека в цивилизованном мире.

В планах на раннюю весну стоит поездка на замерзший Байкал, на позднюю — на озера Южной Карелии; где-то между ними пробежка по Кавказу, а прохладным летом будет работа на Северном Урале и экспедиция на тримаране по морю Лаптевых, вдоль побережья Таймырского полуострова. В перспективе — дальнейшее освоение арктических областей России и других стран.

И немного о технике

Когда я впервые увидел OLYMPUS OM-D E-M1, то первая моя мысль была о возможности наконец-то взять с собой в путешествие легкую запасную камеру. Богатый функционал действительно поражает, однако это, учитывая ее немалую цену, вполне ожидаемо. Ну и красивый черный железный фотоаппарат всегда хорошо смотрится.

Управление показалось мне не очень удобным, что в данном контексте скорее следует понимать как непривычное. Снимать новой камерой я начал почти сразу, на основные настройки вроде ISO, качества снимков и экспопараметров ушло всего несколько минут. А вот с настройками остального функционала пришлось повозиться. Меню у камеры огромное, со множеством вложений. Конечно, хорошо, что есть такое количество функций, которому позавидует половина старших зеркалок, но большинство их настраивается лишь однажды под привычки владельца камеры. А используется постоянно очень малая их часть, и вот тут на первый план выходит оперативность доступа к этим параметрам — некоторые из них спрятаны в меню весьма глубоко.

Атомоход Ленин — величайшее судно своего времени.

Также понравилось, что матрица имеет довольно впечатляющие характеристики. Учитывая довольно высокую плотность пикселей, шумы при низких значениях ISO совсем не ощутимы, фотография имеет хорошую резкость, а ее детализация позволяет напечатать снимки довольно приличного размера.

Насчет постобработки — она нужна всегда, кто бы что ни говорил. Мы же получаем RAW-файл, по сути цифровой негатив, который нужно по меньшей мере проявить. Необходимо верно настроить минимум две вещи: баланс белого и экспозицию частей снимка, которые должны точно соответствовать реальности или замыслу фотографа. Очень редкий снятый кадр в этом не нуждается. Что касается контраста и цветов, то они также не нуждаются в исправлении, но довольно часто на снимках с любой камеры требуется подправить какой-либо цветовой канал и немного контраст, и OLYMPUS не исключение. Проще говоря, обработка нужна любому кадру, но при правильной экспозиции и низких ISO матрица OLYMPUS способна давать весьма качественные чистые цвета.

Незамерзающее русло реки Шуонийоки.

Понравился поворотный экран — при съемке пейзажа и особенно макро он часто бывает необходим. Чтобы не лежать на пузе в луже и не корячиться в непонятных позах, можно просто отогнуть его в нужную сторону. Также плюсом экрана является его сенсор, но я им не пользовался ввиду не очень хорошей отзывчивости на морозе, особенно в перчатках. Да и кнопки мне все же привычнее. Однако сложно переоценить возможность откинуть экран и с комфортом ткнуть пальцем в нужный объект на экране.

Небесный зеленый змей в окрестностях города Заполярного.

Из объективов мне больше всего мне понравился M.ZUIKO DIGITAL ED 12‑40mm 1:2.8 PRO. Это очень качественный зум как в плане материалов и сборки, так и по части оптики. Хороший металлический конструктив хоть и тяжеловат для камеры, но он весьма добротный и им приятно пользоваться. Кнопки удобно расположены и легко нажимаются. Понравился режим переключения AF/MF, для активации которого необходимо сдвигать специальное широкое кольцо на объективе вдоль оптической оси.

Оптически объектив очень хорош, имеет приятное боке при открытой диафрагме, особенно с фокусным расстоянием 40 мм. При этом при поджатых резкость по всему полю кадра весьма приличная для всех фокусных. Дисторсии и аберрации минимальны и при съемке практически не заметны. Это отличный зум для портрета, пейзажа и путешествий; именно такими характеристиками и должен обладать правильный универсальный объектив.

Туман над Кольским заливом во время отлива.

Был в комплекте и Samyang 7,5mm f/3.5. Samyang всегда выпускал отличную оптику, единственной особенностью которой было отсутствие у нее автофокуса. У меня раньше имелись объективы этой корейской фирмы, я использовал 14-миллиметровый широкоугольник, но с появлением у меня автофокусного зума 16–35 мм необходимость в нем отпала.

Фишай порадовал резкостью в целом и по углам в частности: даже с открытой диафрагмой он не дает сильных искажений, чем частенько грешат недорогие «рыбьи глаза». Наведение на резкость также не стало проблемой, так как на диафрагме f/7.1 уже все было резко — и передний план, и бесконечность. Еще фишай был непривычно мал и влезал в любой карман, даже брючный. Небольшим неудобством явился тот же малый его размер вкупе с небольшой камерой: передняя линза объектива находилась близко к голове и часто в кадре были видны мои собственные локти и ноги.

OM-D E-M1 будет по достоинству оценена фотографами, снимающими репортаж, стрит, жанровые картинки, то есть в тех направлениях, где важны компактность и вес, а также незаметность и скорострельность. Чтобы можно было без труда работать с камерой на шее весь день и она не вызывала излишнего внимания окружающих. Также благодаря большой глубине резкости она подойдет для предметной и макросъемки, если вся сцена укладывается в динамический диапазон.

Анкета. Об авторе

Имя, фамилия, возраст: Кирилл Уютнов, 32 года. Родился и вырос в Москве, поэтому хочется уезжать от нее как можно дальше.

Веб-сайт: мои лучшие снимки можно увидеть на сайте geomosk.35photo.ru и в галерее Союза фотохудожников России: photounion.ru

Выставки, награды, достижения:

2012:

— фотоконкурс компании Miсromine, Москва — победитель конкурса, публикация в годовом календаре Micromine-2013 (2 работы);

2013:

— конкурс National Geographic «Дикая природа России» в номинации «Заповедная Россия», Москва — финалист конкурса и участник выставки;

— конкурс «Золотая черепаха — 8», полуфиналист конкурса;

2014:

— фотоконкурс турклуба «Камчатка», Петропавловск-Камчатский — победитель конкурса, приз — фототур по Камчатке;

— конкурс «Полярная перспектива — 5» в номинации «Природа Севера», Норильск — лауреат конкурса и участник выставки (3 работы);

— Russian Photo Week 2.0 в номинации «Природа, пейзаж» в «Фотоцентре» на Гоголевском, Москва — участник выставки (6 работ);

— конкурс National Geographic «Дикая природа России» в номинации «От заката до рассвета», Москва — финалист конкурса и участник выставки;

— фотоконкурс компании Miсromine, Москва — победитель конкурса, публикация в годовом календаре Micromine-2014 (6 работ);

— конкурс «Золотая черепаха — 9», полуфиналист конкурса;

— журнал Foto&Video, финалист конкурса «Панорама», публикация в № 7, 2014;

— журнал Foto&Video, финалист конкурса «Макрофотоохота», публикация в № 10, 2014;

— журнал Foto&Video, финалист конкурса «Ситуация», публикация в № 11, 2014;

— журнал Foto&Video, финалист конкурса «Путешествия», публикация в № 12, 2014;

2015:

— Фестиваль «Многоликая Россия» в КОЦ «Этномир», природная фотовыставка «Образ России», Калужская область — участник выставки (10 работ);

— Лауреат государственной стипендии Министерства культуры РФ по результатам конкурса Союза фотохудожников России

— вступление в Союз фотохудожников России;

— конкурс «Золотая камера» в профессиональной номинации «Пейзаж», Киев, Украина — финалист конкурса (3 работы);

— фотоконкурс туроператора Russia Discovery «Открой Россию — открой себя!», Москва — победитель месяца (январь), призер, публикация в годовом календаре Russia Discovery;

— фотоконкурс телеканала «Моя планета» «Самое красивое место в России», Москва — 3-е место, выбор редакции, призер;

— «Фотофорум» в МВЦ «Крокус Экспо», экспозиция журнала Russian Photo, Москва — участник выставки (2 работы).

Источник вдохновения: когда расписанная красками в разные времена года природа сочетается с северным мягким солнцем, я готов на многое, чтобы это запечатлеть.

Лучший совет: слушайте свое сердце, оно всегда подскажет, как правильно поступить в сложной ситуации.